Читать интересную книгу Статский советник Евграф Тулин [сборник] - Георгий и Ольга Арси

отказалось признать её законной женой. Что касается крестьянина, находившегося на службе у купца, Мышкина, то вполне естественно предположить, что он приворовывал у старика, несмотря на то, что тот сделал его человеком нужным обществу. Тот сам его научил обманывать и наживаться на людском горе. Покойный Занфтлебен не был художником или священнослужителем, он был купцом-ростовщиком. Сам наживался на людском горе, обменивая его на свою выгоду в процентном отношении. Если подумать насчет графа Ланского и генерала Гартунга, то, наверное, можно заподозрить их в каком-то интересе в силу их потребностях в деньгах, но интерес объясним. Если и были договорённости, то они были достигнуты с покойным купцом и его законной женой. И если предположить, что они изъяли свои векселя, пользуясь своим положением душеприказчиков. То я бы их не осуждала, так как они стремились вернуть свои же деньги, отданные ненасытному и жадному купцу под шестьдесят процентов. На мой взгляд, всё это сочинил и прокрутил не кто иной, как бывший юрист и секретарь сената Алфёров, вышедший чистым из воды в процессе суда со своим интересом. Он и перетянул на свою сторону графа Ланского, убедив что тот уйдёт от ответственности. Так в дальнейшем и получилось. Считаю, что Леонид Николаевич виноват только в одном, в своей доверчивости и вере в благородство друзей. А как думаешь ты?

– Я думаю так же. Не зря же князь Оболенский[60] сказал про Леонида Николаевича, когда тот женился на Марии Александровне, что тот является блестящим представителем конной гвардии. Вполне честен, но очень беззаботен, – сказал Тулин.

– Что будешь делать завтра, Евграф?

– Завтра я с утра у Муратова, а потом, скорее всего, весь день и ночь буду занят делами розыска. Скажи, пожалуйста, Петру, что бы он так же подъехал в жандармское управление к девяти часам, – ответил он, нежно целуя графиню в щёчку. Графиня совсем не сопротивлялась.

Глава 8 Жандармское управление Тулы

С утра следующего дня Евграф, как обычно, сделал китайскую разминку под названием «у-чинь-ши». Которая заключалась в различных движениях, растяжке и принятии положения тела, соответствующего позам и повадкам животных. Теперь он делал это каждый день. Вот уже несколько месяцев сыщик занимался у некого учителя Чана. В 1862 году была открыта Российско-Китайская граница, в целях торговли. С этого года жители Поднебесной стали появляться в Российском государстве всё чаще, в большинстве своём в Приамурском крае. Но вот очередь дошла и до Москвы. В начале года, в белокаменной, появился настоящий китаец, мастер Чан. Он долгое время прожил в Приамурье и достаточно сносно разговаривал на русском. Как его настоящее имя, для чего и отчего он приехал, сыщик не знал. Господин Чан заплатил пошлину один рубль тридцать копеек, и имел полное право весь год жить в России. Снял помещение у какого-то московского мещанина за небольшую плату и открыл школу китайского языка. Кроме этого, он начал преподавать науку побед над противником без оружия, по-ихнему «Уи».[61] Лечение массажем и травами. Правда, ученик пока у него был всего один, Евграф Михайлович. Сыщику, впрочем, показалось, что мастер Чан и не стремиться к поиску учеников, так как совсем не прилагал к этому усилий. В своём деле китаец был признанным гуру, применявшим для самообороны различные предметы. Вообще, в искусстве единоборства, как объяснил мастер, имелось восемнадцать старинных видов оружия. Китаец умел обращаться со всеми. Мастер показал и рассказал про каждый вид. У него имелся самострел – «ню», топор «фу» с двумя острыми лезвиями, который он мастерски бросал в цель. Пика «па» с двумя острыми клинками, находящимися справа и слева от основного. Пика «мао», похожая на копьё. Вилы «ча», похожие на русскую рогатину. Различные мечи и сабли «дао», которые представляли собой острое оружие с односторонней заточкой и большой меч «да-дао». Секира «юэ», похожая на большой топор. Молот «чуй» на ремённой рукоятке. Палка-копьё «шу». Меч «цянь», похожий на обычный кинжал. Кистень «цянь», похожий на небольшую железную палку. Шит, «дунь». Копьё «цян», не особо отличавшееся от прежних пик. Плеть «бянь» с небольшим железным шариком на конце. Лук «гун», ничем особым не отличавшийся от русского старинного лука. Алебарда «цзи». Аркан «суо», мягкая, легко гнущаяся верёвка, которую он ловко набрасывал на различные торчащие предметы. Сыщик пересчитал все предметы, их было семнадцать и задал вопрос. Где ещё одно оружие, если считать, что их восемнадцать? Тогда мастер Чан хитро улыбнулся и ответил: «Бай да – пустой удар», то есть схватка голыми руками. Кроме старинного, имелось и более современное оружие, палки на цепях-цзебянь, верёвки с грузами – лю син чуй, верёвками с крюками- фэйгоу, и много ещё чего. Чудес, которые вытворял мастер Чан, сыщик никогда в своей жизни не видел. Он и ножи умел бросать на расстоянии прямо в цель и всякие острые предметы, называемые по-ихнему «аньцы». Перед поездкой в Тулу учитель подарил Евграфу железные шары, под названием «баодин», для тренировки кистей рук, при этом показав, как их надо применять. При удачном броске ими можно задержать или остановить нападающего, так как они были достаточно тяжелыми. Сыщик даже не представлял, если бы ему, например, подобный шар попал в голову. В Санкт-Петербурге, в полиции, уже начали преподавать японскую науку Джиу-Джитсу. Фёдор Фёдорович Трепов, градоначальник, настоял на этом. Но в Москве пока этого ещё не было, хотя необходимость в задержании преступников без оружия имелась. Сыщик, владевший приёмами французской борьбы, с удовольствием учился новому китайскому искусству, перенимая его у мастера Чана. Кроме того, китаец умел ставить иголки и снимать боль и усталость, пил постоянно чай на травах и угощал этим чаем сыщика. Целей пребывания китайца в Москве, сыщик не знал. Однако, некоторые мысли, по этому поводу всё-таки существовали. Но пока он с мастером Чаном их не обсуждал. Дело в том, что до Москвы дошли слухи о наличии в верховьях Амура, в районе реки Желтуги, по-китайски Мохэ, неких золотых приисков. Говорили, что в этой местности русские и китайские бродяги и всякие искатели приключений организовали Желтугинскую республику.[62] У этого незаконного территориального образования имелась выборная власть и собственные начальники, назначенные на общем сходе общества добытчиков ценного метала. Население было небольшим, человек сто или двести, но золота добывали достаточно. Это золото полузаконно продавалось скупщикам как с российской, так и с китайской стороны. Появлялось оно и в Китае, и в России. Скорее всего, Чан мог иметь некую связь с этими приисками. Это предстояло узнать. Однако пока Евграфа устраивало просто общение с китайцем и те знания, которые он получал от китайского мастера.

Закончив с воспоминаниями и сделав утренние дела, Тулин направился в жандармское управление, на доклад к генералу Муратову. Губернское жандармское управление Тулы располагалось на Ново-Павшинской улице. Прибыв к зданию, Евграф вошёл внутрь и последовал в приёмную. В ней находился молодой жандарм в звании поручика жандармерии, в практичном и красивом тёмно-синем мундире-куртке с запашным бортом на пять крючков, без пуговиц. Шею облегал высокий воротник-стойка с алой выпушкой. На воротнике и обшлагах имелись серебряные петлицы. Шаровары, тоже с алой выпушкой, были заправлены в высокие сапоги. Имелась шашка и револьвер. Офицерский состав в Корпусе жандармов был элитным. Набор осуществлялся из среды армейских офицеров, окончивших военное училище по первому разряду, прослуживших не менее четырёх-шести лет в действующей армии и положительно характеризующихся, не замеченных в карточных долгах. Имеющих боевой опыт и правильные политические взгляды. Успешно сдавших экзамены, которые принимал лично начальник корпуса. При этих условиях кандидат направлялся на специальные курсы. На них преподавались предметы по устройству и организации жандармерии, розыску, дознанию, государственному и уголовному праву. Подробно изучалась Общая и Особенная часть Уложения по уголовным и политическим преступлениям. Службой в жандармерии гордились и ценили, офицеры были преданы корпусу и начальству. Евграф и адъютант были уже знакомы по прошлому году, звали его, Александр Фролович. Он был высок, хорошо сложен, имел красивое, мужественное лицо с бакенбардами.